О воспоминаниях.

Внезапно на автобусной остановке вспомнилось вдруг и подумалось как переменчива и непредсказуема судьба...

Моя мама в детстве жила с родителями в большом ведомственном доме сталинской постройки. Рядом с ним стоял барак, в котором ютилась семья какой-то то-ли дворничихи, то-ли уборщицы. У уборщицы тоже была дочка, которая была подружкой моей матери. Они учились в одном классе. И она приходила к маме домой мыться в ванной, так как в бараке никаких удобств предусмотрено небыло.

Вот такая вот детская дружба дочери уборщицы и дочери серьезного кадрового работника крупнейшего советского издательства, партийца (а как же иначе, да).

Они дружили в школе, долго поддерживали отношения после школы, а потом их пути разошлись, но они продолжали созваниваться и все такое. А потом дочка уборщицы (а она была безусловно красивая и статная девушка да и умом ее бог не обделил, ошибка была только с кармой, но мы в России, а не в Индии и в наших равнинах это поправимо) удачно вышла замуж за какого-то внешнеторгового представителя, сменила свою красивую фамилию на армянскую с неприличным русским звучанием и уехала жить в Финляндию, так как муж работал в финском торгпредстве. По советским временам ее жизненный уровень достиг заоблачных высот. Но она продолжала звонить моей маме рассказывать о своей жизни, а однажды будучи в Москве сказала что заедет в гости повидаться.

Мама уже тогда была неизлечимо больна. Полупарализованная, ссутулившаяся и осунувшаяся она сидела на кухне. Ее окружали старые выцветшие обои с жирными пятнами, и дешевая ламинированная кухонная мебель (другую не продавали) с обломанными краями, под ногами отвратительный бежевый линолеум. На месте где сидела мама линолеум был вытерт до зеркального блеска, так как ноги практически у нее не ходили и она их волочила по полу (поэтому ковров на полу у нас дома не было). Посреди всего этого стояла ОНА высокая, стройная хорошо сложенная, стильно одетая, блистая драгоценностями, с отличным макияжем и ухоженной кожей. Годы добавили ее красоте зрелость, а уму опыт. Это была настоящая Жена высокопоставленного министерского работника.

ОНА рассказывала о светских приемах, о гувернантках своего сына, о Новогом Годе в Лапландии, о прелестях жизни в европейской стране, показывала яркие цветные фотографии, отпечатанные на бумаге Kodak и т.д. и т.д. Все это казалось каким-то заоблачным полусном, что-то вроде сказок из Тысячи и Одной Ночи. Все что ОНА рассказывала было настолько нереально, для среднего советского человека, что этому даже нельзя было завидовать, настолько все это было в другом измерении.

И в этой гротескной сцене, которая отложилась у меня в памяти, ВСЕ ВСЁ ПОНЯЛИ.

ОНА уехала и больше никогда не звонила.

Мама умерла через пару лет, не дожив одного года и 10 дней до своего пятидесятилетия. В час когда ее не стало большие часы в комнате остановились.